Поиск по тегу «80 х»

Молодожены Геннадий и Светлана жили после свадьбы у родителей мужа, как тогда говорили, в жактовских домах. Эти дома располагались по периметру двора и образовывали замкнутое пространство, которое сообщалось с внешним миром через старые деревянные ворота с калиткой. На калитке была прикреплена старая пружина, которая придерживала ее все время в закрытом состоянии. А когда калитку открывали, она издавала удивительные звуки, поэтому все жильцы могли посмотреть кто пришел. Возле каждого крыльца коммунальных квартир были устроены палисадники из вьющихся растений, а у некоторых из неизвестных сортов кислющего винограда. Вдоль дорожек из красного кирпича росли цветы, желтые лилии и астры. Летом, в жаркие душные ночи, некоторые жильцы выходили спать во двор на раскладушках и самодельных топчанах, поэтому весь двор знал, как храпит сапожник Ашот и сантехник Иван. И вот, что удивительно, ни Ашота, ни Ивана комары и мухи не беспокоили. Может они не переносили ночных импровизаций этих солистов, а может не выносили того спиртного духа этих ночных артистов, которые чуть –ли не каждый вечер на выигрышные деньги в домино и других доходов организовывали небольшие посиделки с Портвейном №26.

Беременную Светлану раздражали все ночные звуки: котов, скрип раскладушек, и конечно арии Ивана и Ашота. Ей не спалось. И может быть от этого в ее голове появлялись странные желания: съесть соленый бурый помидор или спелый янтарный инжир. Она подходила осторожно к раскладушке Геннадия, легонько его шевелила, и когда он просыпался, говорила про свои желания. Муж понимал состояние супруги, тихонько, без возмущений одевался, шел на ближайший базарчик, и это в 3- 4 часа ночи. На восточных базарах продавцы своего товара никуда его не прятали, а спали прямо здесь же, на прилавках. Геннадий осторожно будил сторожа, объяснял ему суть дела. Тот переставал возмущаться, поняв положение просителя, минуту подумал у кого есть соленые помидоры, а у кого инжир, говорил просителю подождать. И через некоторое время приносил то, что просил несчастный человек. Когда Геннадий показывал то, что она так желала, она будто бы уже и не хотела этого. И вдруг, просила его завести его грузовую машину огромный МАЗ. Машина стояла за воротами. Но все равно в такую рань заводить ее значило всех разбудить. Поэтому он отказывался. Но куда там, они шли вдвоем к машине. Он заводил ее. Супруга подходила к выхлопной трубе этого монстра и нюхала выхлоп его газов. Такого вынести супруг уже не мог. И только – только собирался заглушить машину, как Светлана просила его проехать совсем чуть-чуть, всего два квартала до сквера, где росли цветы под названием львиный зев. Огромный МАЗ, нарушая все дорожные знаки подъезжал к скверу. Муж осторожно снимал жену с высоких его ступенек. И она удивительно быстро шла к цветочной клумбе, потом забиралась в самую ее середину и склонилась перед этими зевами.

Подошедший милиционер говорил Геннадию, что он нарушил правила, что здесь движение грузового транспорта запрещено, хотел его оштрафовать. Но когда товарищ «жопер», как назвал его милиционер, указал ему на свою супругу, тот не на шутку заинтересовался происходящим, спрашивал: «Что это?! Почему женщина там ходит?» Геннадий рассказал ему всю историю этой ночи. Милиционер забыл о штрафе и стал рассказывать про свою Зульфию, и о том, как она была в таком же положении и просила его зимой принести клубнику. И потом, как у него родился пасан. – У тебя тоже будет пасан! Ну хоп (ладно) я тебе не видел, ты мене не видел, хаир, яхши булинь! (до свидания, всего хорошего) 

Роза Аркадьевна, крашеная блондинка неопределенных лет в сотню с гаком, кило веса, в десять вечера жарит на примусе котлеты. — Розочка, — спрашивает моя бабушка, — а что вы так поздно жарите? — Екатерина Абрамовна, а вдруг завтра война, и я — голодная? А как говорят на этой кухне! А что за язык у этих хозяек, чтоб они были здоровы! С балкона второго этажа дома напротив тетя Аделя кричит моей бабушке: — Катя, шо ты там ложишь до синеньких, шо мой Ленчик уже третий день не ест дома? — Ой, Аделя, я тебя умоляю, ты же знаешь эту Цилю Островскую, что с угол Торговой и Канатной, ну — ту, от которой хромой Лейзер сразу после войны ушел к Мане Волобуевой, которая стоит у кино и торгует газировкой. — Ну? — Ну, так вот она сказала, штоб синенькие имели густой вкус, так их надо чуть полить уксусом. — Хто? — Тю, так Маня же и сказала. — Шоб она подавилась, твоя Маня! — Аделя, а что имеешь к Мане? — Я? — Нет, я. — У меня таки уксус закончился, а Ленчик скоро придет, и шо я ему скажу? Шо у тети Кати синенькие вкуснее, чем у родной матери, по причине уксуса? — Аделя, я тебе уксус налью, но ты помнишь, что ты еще не отдала мне два кило сахара, а Яше не вернула десять рублей за ту пару кур, что он взял для тебя в субботу на базаре. — Катерина Абрамовна, вы еще вспомните, шо мой Наумчик, царствие ему небесное, кушал у вас компот в 39-м и чуть не подавился, или так не было? — Аделя Израилевна, позволю себе заметить, что вы подлый человек и настоящая хайка, чтоб у вас рот замолчал. — Люди, посмотрите на это нахальство! — Мине имеют вспомнить за пару паршивых курей, которые сдохли до того, как их взял в руки этот резник — Сюля. — Это мине вспоминают за сахар, когда у прошлом годе ее муж две недели просидел у моего телевизора за так, и я ему не мешала поесть, когда эта подлюка, его жена, уехала в Хмельник на свой родон? Первый этаж не остается в долгу, и минометный обстрел пытается подавить огонь противника. — Что? Чтоб мой Яшенька и хавал то, что твои поганые руки готовили? Да он лучше подавится, но не будет есть с твоих рук. И вообще, я ему заготовила так, что можно было год, не то что две недели прокормить всю мишпуху. Война бы продолжалась еще долго, но на горизонте появляется тетя Фаня, которую не любил весь переулок за то, что после войны ей досталась самая лучшая комната в коммуналке всего с тремя соседями. Ко всему еще тетя Фаня была туга на ухо, чрезвычайно скупа, сварлива не в меру. И ее муж, старый Зисер, вернулся с войны инвалидом, что позволило ему добиться единственной на весь переулок инвалидной мотоколяски, которой не завидовал только слепой. Да и ко всему ее квартира через коридор примыкала к нашей. — Катя, — совершенно миролюбиво обращается тетя Аделя к моей бабушке. — Что, Аделя? — Катя, ты шо не видишь, кто это там идет? — Или! — восклицает моя бабушка. За войну все забыли, потому как приближается общий враг. — Фаня Моисеевна! — обращается бабушка к идущей соседке. Та делает вид, что ее не слышит, потому что знает, что ничего хорошего от беседы не выйдет. — Фаня! — уже на повышенных тонах звенит голос бабы Кати. — Ну! — это тетя Фаня пытается противостоять возможной атаке. — Что — ну? Вы не на Привозе, где биндюжники с подводами. И я имею спросить, когда вы будете выносить ваше смиття, а не сувать весь ваш дрек в мое ведро? — Катерина Абрамовна, мне на вас стыдно смотреть за ваше хамство. Чтоб мой геройский муж так был здоров, как мне надо кидать свое смиття до вашего мусора. — Вы что, хотите сказать, что я это выдумала? Аделя, ты слышала за эту подлую ложь? Это такое хамство, такая нахальства, что я вас умоляю. Тетя Аделя поддерживает родственницу, с которой пять минут тому назад готова была воевать не на жизнь, а на смерть: — Катя, шо ты с нее хочешь? Она же ущербная, ее Зисер за ней устал жить, шо удивительно. Тетя Фаня все же прорывается сквозь строй шпицрутенов и скрывается в коридоре, ведущем в ее хоромы, а родственницы продолжают смачно обсуждать торжество справедливости. — Ой, Аделечка, — вдруг спохватывается баба Катя, — мой Янкель скоро с работы, а у мене еще примус не запален. Сейчас Алик тебе уксусу занесет. Войны как не бывало, потому что был найден общий враг и ему был нанесен полный разгром. Это все Одесса пятидесятых-шестидесятых годов… А одесский Привоз, так это вообще тема для целой повести, которая ждет своего Бабеля или Жванецкого.

*** Сижу дома, вдруг - звонок в дверь. Открываю - стоит красивый, молодой человек, спрашивает: дома ли муж? Я отвечаю, что нет. Тогда он входит, ТОЛКАЕТ меня на диван и... Я до сих пор не могу понять, ЧТО он хотел от МОЕГО мужа ?

По дороге в магазин Семен встретил Аркадия. - Привет Аркаша! - Привет! - Ты знаешь, говорят рубль подешевеет. - Я этого не знаю. - А что ты знаешь? - Я точно знаю, что ночью будет темно. - Тоже мне знайка, это знают все, а что ты еще знаешь? - Мне кажется, скоро всем будут списывать все долги, поэтому их надо как можно больше копить. - Слушай, дорогой, ты хорошо спал, голова не болит? С чего это ты взял? - Как с чего? Долги Африке уже списали, до этого и другим странам миллиарды списывали. - А что ты так за Африку взялся? - Там открываются новые возможности. - Какие возможности? -Там можно найти алмаз, а это сумасшедшие деньги. - Нет, у тебя сегодня точно какое-то затмение - Давай лучше подумаем о грядущей приватизации. В 2020 году хотят приватизировать «Ростелеком», «Совкомфлот» и Зерновую компанию, вот их акции и надо покупать. - Теперь у тебя с головой не все в порядке. Цель приватизации не учитывает интересы граждан. - Давай, Аркаша лучше поговорим о законах физики. - Ты законы физики учил? Так я уже открыл еще один. - Какой? - Когда ты пьешь лимонад, то пьешь воду с газом вместе да? Тогда почему они выходят отдельно? Только не говори про физиологию. - А твое открытие уже признано? - Пока нет, идут эксперименты. - Аркаша, а что ты все время щуришься? Что, плохо видишь? - Ты знаешь, когда я прочитал, что какой-то силовик стырил 4 миллиарда, у меня в глазах стало темно и дало осложнение. - Аркаша, меньше читай и меньше смотри телевизор, а в Интернет вообще не лезь потому что их столько этих тырильщиков, что можно ослепнуть. Скоро их всех поругают и они станут честными. - Вот у меня тоже бывают потемнения в глазах, когда я вижу красивую, с большой фигурой женщину. - Семен, это хорошо, это признак твоего здоровья и благополучия.

Вот, что интересно, наша медицина хоть в социализме, хоть в капитализме, никогда без дела не сидела и всегда имела, и хорошее и плохое. Плохого стало больше после оптимизации. Частные клиники не в счет. Мой приятель Додик как-то размечтался: «Зря я не учился на стоматолога!» - А почему не на хирурга – спрашиваю? - Нет, там, понимаешь ответственности больше, а деньги такие же. - Так иди быстрее, у меня уже зубы болят. - А кто будет проектировать бензоколонки? - А может быть ты пойдешь в терапевты? - И какой толк будет из этого? - Какой толк? Приходит к тебе больная. Ты ее пускаешь по кругу: сдать анализы. При чем на все. Потом разные кардиограммы, рентгены, невропатологи, гинекологи, урологи. И если, пройдя это все, она приходит к тебе живой, ты смотришь на все ее похождения в бумагах, и делаешь свои замечания, и глядя на нее, ласково говоришь: «Мы еще поживем с вами, попьем импортные лекарства. Покупайте только вот там, а там у тебя все схвачено. Бабушка выходит из твоего кабинета счастливая и шепчет своим кумушкам: «Теперь мы будем жить терапевт сказал. Правда дороговато с импортными лекарствами. И все болезни у нее кончились, и она уже здорова. - Только мне еще бабушки не хватало! - Ну и зря. Сейчас в тридцать шесть лет бабушки. Ну, ладно не хочешь бабушку так и не надо. Ты вот мне лучше объясни, почему при разных политических укладах общества, что тогда, что сейчас, во всех поликлиниках и больницах народу полным – полно. Особенно стало много после оптимизации. Долго думал мой приятель, а потом изрек: «Тогда мы жили по Кодексу* и по ГОСТу*. Шаг в сторону, и ты в лагере, не в пионерском, разумеется. А сейчас демократия… Вот тому же колбаснику говорят, что как делать, он соглашается, но ничего не меняется. Поэтому мы теперь дома держим кота. Он у нас как санэпидстанция, пробует продукты, а если не ест что-то значит это гадость – очень удобно, и взятки давать не надо. -Ладно, успокоил ты меня, заведем теперь кота. Но вот сейчас у меня заканчивается срок действия прав на вождение автомашины. Надо продлевать, а для этого надо иметь медицинскую справку. У тебя может быть есть знакомые чтобы быстро сделать это? - Ты знаешь, была у меня одна хорошая знакомая, которая мне помогала, но она ушла на пенсию, поэтому ничем помочь не могу. Поехал я в районную поликлинику, заплатил деньги (в капитализме везде надо платить, но мы еще не привыкли). Мне дали обходной лист с перечнем всех врачей, которых надо пройти. Везде очереди, люди злые, а тут еще мы. Да, думаю, не скоро я получу эту справку. Что делать? Первым делом пошел на рентген, а там очередь человек пятнадцать. Женщин больше, но очередь идет очень медленно. Делаю предложение всем: «Давайте ускорим процесс прохождения». Все говорят: «Как?!» – Все женщины идут первыми, потом мужчины. Мужчины не понимают смысл, и я им объясняю: «Женщины идут все вместе, быстро раздеваются и быстро проходят процедуру». Одна с солидным бюстом говорит: «Может быть нам уже здесь начинать раздеваться?» «Нет, мадам, если вы здесь сделаете топ лис, то не все это выдержат.» Начинаются хихиканья. Все-таки все женщины пошли и все сделали быстро, а потом мужчины. Им что, снял майку и все. Все довольны, и мы думаем все. Не тут-то было! Нам напоминают, что результаты будут завтра. Я начинаю объяснять рентгенологу, что мы живем далеко, бензин дорогой, дороги после Сталинградской битвы не чинили, а она: «Это ваши проблемы!» Ну, ладно думаю. Я вам завтра устрою проблемы. Иду к офтальмологу, а его нет. Говорю медсестре: «Уважаемая, распишись в документе. Я сто рублей за сто метров вижу и протягиваю купюру. Но она отказывается. Совсем кисло стало. Пошел к наркологу, а она спрашивает: «К тесту готовы? «Всегда готов!» – отвечаю. «А где тестеры?» Идите в аптеку, там вам объяснят. Прихожу, говорю, что нужны тестеры к наркологу. «Пожалуйста, с вас 300 рублей.» С ума сойти, два пластиковых стаканчика и такие деньги. Как за богемское стекло. Опять прихожу к наркологу, хвалюсь покупкой. Симпатичная женщина посылает меня вместе с медсестрой, как она сказала, в процедурный кабинет. Мы идем, и как оказалось….. в обыкновенный туалет. Приглядная молодая медсестра стоит рядом со мной, я смотрю на нее. Она: «Что вы все смотрите на меня? Делайте быстро и все» «Уважаемая, я так не могу вдруг и тем более при вас». «Ну, тогда приходите завтра.» Слова приходите «завтра» и «ваши проблемы» действуют на меня плохо, и я предлагаю ей следующее: «Я думаю, что вы наркотики не принимаете?» «Конечно, нет!» «Моя хорошая, сделайте это за меня, а я пойду в магазин за тортом.» «Что?!!!» – кричит она и выскакивает из туалета. Захожу к доктору, она смеется, чуть со стула не падает. А потом говорит: «Иди туда, куда обещал. Учитывая ваш возраст вот вам подпись и печать». Ура! На сегодня хватит. Приду завтра и пойду к главврачу, она за всех подпишет – я так думаю, она ведь терапевт. *Кодекс – Кодекс строителя коммунизма *ГОСТ – Государственные стандарты

За двадцать с лишним лет рыночной экономики в России выросло поколение молодых людей, которые еще с горшкового возраста занималось компьютерными играми. Сейчас полутора годовалый ребенок сидя в коляске занимается этими играми. Вот такой внук приехал к моему приятелю в гости из Сибири и изменил программу в стиральной машине. Да так, что она встала. Его бабушка, человек с высшим техническим образованием, не могла понять в чем дело. Параллельно с техническим прогрессом вырабатывались и рыночные отношения в обществе: нужна справка – плати, быстрый анализ – плати, не набрал нужные баллы ЕГЭ – плати за платное обучение, нужно подкачать колеса в автомобиле – плати. К стати об автомобиле: раньше мы платили по 5 рублей за колесо, но после введения Америкой санкций, стали платить по 10 рублей. Иначе как оправдать повышение цены в два раза? Сегодня, 24 июля 2019 года, я подъехал к мастерской шиномонтажа около бензозаправки на выезде из п. Ерзовка в сторону Волгограда подкачать все четыре колеса в автомобиле, приготовил 40 рублей. НО! Симпатичный молодой человек сказал мне: «С пенсионеров деньги за подкачку не берем!» Это было так неожиданно и приятно, что я не сразу понял. А может быть я ослышался? Нет, я не ослышался. Шиномонтажник Дмитрий сказал это мне точно. Неужели к нам в грубую рыночную экономику приходят те старые купеческие ценности, и приходят другие рыночники? Дай-то бог! Спасибо, Дмитрий!

Светке было четырнадцать лет. И надо же было такому случиться. Она, как говорят женщины – «залетела». Светик была в жизни общительная, веселая, понимала юмор и анекдоты, и выглядела лет на восемнадцать – двадцать. Ростом ее бог тоже не обидел, крепкого телосложения, именно сложения, а не вычитания. И к тому же она была блондинка с голубыми глазами, и миловидным лицом. На торгово-закупочной базе, куда она иногда приходила к мамке, мужчины прозвали ее девушкой с уникальной кормой. Кормой они называли ту часть тела, где кончалась спина и начиналась вот эта самая корма. Любовный роман у этой симпатичной девочки начался на сборе овощей, куда она по субботам ездила с матерью. В том же совхозе, куда они ездили, работали студенты электромеханического техникума. Вот там она и познакомилась с приглядным парнем студентом третьего курса. Этот любовный роман так захватил Светлану, что она и в городе нашла своего возлюбленного. И все шло хорошо, пока «жених» не узнал, что имеет дело с несовершеннолетней. Но было уже поздно. Он стал избегать встреч. Девушка страдала, переживала, от чего ей становилось еще хуже. Скрывать от всех свое состояние стало не возможно. И вскоре все узнали в чем дело. Директор школы властная женщина, член партии, у которой на лбу был написан Кодекс строителя коммунизма, вызвала маму беременного ребенка и предложила перевести ее в вечернюю школу. Мама ей «сделала» справку, что девушка работает на базе, на сортировке товара. Все как будто решилось хорошо, но теперь взрослые подруги Светы стали ей советовать сделать аборт. Когда об этих разговорах узнала мама, она объяснила дочери, что это делать уже поздно и не нужно ни в коем случае. В положенное время приехала скорая помощь и увезла Свету в роддом. Когда роды успешно закончились и на свет появился малыш, все женщины в палате стали поздравлять молодую маму. Но одна дотошная тетка все приставала с вопросом, как это она в четырнадцать лет могла себе это позволить. Светка не долго думая ответила: «Если бы я знала, что любовь бывает такой сладкой, я бы ей занялась еще раньше!» – чем вогнала тетку в ступор. Пока «ребенок» рожал ребенка, мама ее приняла необходимые меры и на выписке молодую маму встречал ее любимый человек с цветами. Лет через десять я видел ее в одном проектном институте: это была полная, красивая женщина, не лишенная определенных прелестей. А мои попутчицы говорили, что она с мужем воспитывает троих детей.

Многие пенсионеры жалуются на свое здоровье, но к врачам не идут. Некоторые говорят, чтоб ходить лечиться надо иметь здоровье, особенно в сельской местности. А некоторые видимо ждут очередную реформу в здравоохранении, когда медицина сама придет к ним. Или, когда им скажут: «Приходите пожалуйста, наши дорогие на обследование». Ждал, ждал Петрович когда его позовут, и не дождавшись пошел сам в местную поселковую поликлинику. Посидев в очереди с местными пенсионерками, с которыми был знаком еще со школы, узнал все новости. Не то, что по телевидению. Здесь говорили понятным языком: какие налоги, какие дороги, как обалденно дорого провести газ, где работают сыновья, дочки, сколько получают. И выходило, что все получают меньше чем средняя зарплата по региону. Наконец его позвали к доктору. - На что жалуетесь? – спросила его врач. А он не знал, что и ответить. Собравшись с мыслями вымолвил: - Чой-то мне не так. - Что значит не так? – интересуется врач, у которой тоже иногда бывает не так, когда давление скачет. - Может быть у вас голова болит, слабость, сонливость? - Да, бывает такое, но я это мигом лечу: наливаю сто грамм первача, рас его и смотришь ноги сами побежали. - Что это за лечение? Это совершенно противопоказано для здоровья. Давайте –ка я вас послушаю, измерим давление, и тогда все станет ясно. А не станет, надо будет сдать анализы. Стала она его слушать фонендоскопом, говорила то дышите, то не дышите. Потом мерила давление. И сделала вывод, что по всем признакам у него стенокардия, и прописала попить лекарства. - Покупайте лучше импортные, там нет подделок, а завтра утром на голодный желудок приходите сдавать анализ крови. Вот я вам выписываю направление, здесь все указано. На следующий день, простояв как положено в очереди, потому что медсестра одна, а посетителей много. Она же и кардиограмму снимает. Оптимизация в медицине сократила медперсонал и увеличила очереди. Сдал он анализы, сделал кардиограмму. Потом ждал неделю, когда придут из района результаты. И только тогда опять пошел к врачу. В этот раз врач хотела выписать ему направление в областной Кардиоцентр, но не оказалось бланков, поэтому просила прийти через неделю. Петрович хотел уже плюнуть на все это лечение, но супруга убедила его пойти. В этот раз старенькой врачихи не было. Ее куда-то послали, а врач - молодая женщина, прочитав все его анализы и кардиограмму тут же дала ему направление в Кардиоцентр. Хорошо, что из поселка в город ходят маршрутки – дорого, но ходят. Приехав в город Петрович сел на городскую маршрутку и трясся на ней часа полтора по всем улицам и закоулкам до Кардиоцентра, сделав 35 остановок. Выйдя из этой коробочки на колесах он не понимал здоров-ли он или просто устал. А может быть он заболел этой чертовой кардией. Нет, подумал он. Видимо он все-таки здоров, коль мог в такой толчее доехать через весь город до этого центра. В Кардиоцентре он подошел к регистратуре, постоял в очереди. И его направили к врачу – кардиологу. Народу к кардиологу было много. Пришлось ждать часа четыре, а когда он вошел к врачу, его быстренько пустили по кругу: снять кардиограмму, сходить на движущуюся дорожку, потом УЗИ, потом к офтальмологу. Его крутили, вертели, подключали датчики. И везде что-то писали. Часа три длились эти процедуры, так-как около каждого кабинета была очередь. Наконец он все прошел, отдал все бумаги пожилой медсестре кардиолога. Потом его вызвали к врачу. Симпатичная молодая врач сказала ему, что у него гипертония какой-то степени, выписала лекарства, дала памятку какая нужна диета. А там все нельзя: соленое, копченое, жирное, никаких шашлыков, спиртного, сигарет, поменьше сахара, а все больше овощей, фруктов, и конечно, никаких бурных эмоций и расстройств. Петровича мучал вопрос, но он все не мог спросить. Врач заметила его состояние и спросила: «Может быть у вас есть вопросы?» Тут Петровича прорвало, и он спросил: «А с женщиной можно заниматься любовью?!» «Чтоооооо?!!» - воскликнула пожилая медсестра, до этого сидевшая молча что-то писав. Посмотрев на медсестру врач с улыбкой разрешила, но изредка. И не забудьте прийти к нам через полгода, а пока ходите к местному терапевту. Петровича провожала медсестра до самого выхода на улицу. Она ему что-то говорила. Но у него в голове шумело не то от разрешения, а может быть потому, что его целый день мучали женщины на этих процедурах. Или от того, что он целый день не ел. И он поблагодарив ее пошел на остановку маршруток. Когда он через два часа пришел домой, уже темнело. Жена его спрашивала, какую болезнь у него нашли, что велели пить, что кушать. Она как будто там была с ним. А он подумал, что такую поездку на голодный желудок мог осилить только здоровый человек. Поэтому достал заветную бутылку, налил сто грамм первача и одним махом выпил за нашу оптимизированную медицину, и стал рассказывать супруге о своих медицинских похождениях.

Добрый день, банковские служащие. Хочу вам рассказать, как не изжита еще старая привычка у нас с приглашением: «Приходите завтра!» В век атомной бомбы, стиральной машины и Интернета, когда премьер правительства предлагает не ходить, а пользоваться сетью, когда президент говорит о роботизации и прорыве технологий, нам по-прежнему говорят: «Приходите завтра или даже после завтра.» Когда мне потребовалась карточка «Мир» для получения пенсии, я пошел в отделение сбербанка в поселке. «Мы эту операцию не делаем» - сказали мне и послали в город. На Проспекте Ленина в отделении сбербанка симпатичная сотрудница Екатерина Сергеевна быстренько все сделала, и я через некоторое время получил карточку «Мир». Совсем другая история получилась, когда нам потребовалась карточка «Мир» для моей супруги. Она ходить не может, но выручила нотариус из поселковой администрации. Она пришла с готовой доверенностью на мое имя, и супруге осталось только ее подписать. Вспомнив куда меня посылали первый раз, я поехал по старому адресу. Там две опытные дамы вертели эту доверенность несколько минут, и сделали заключение, что они должны проверить эту доверенность. А как проверят, мне позвонят. Через два дня мне позвонили, и я приехал. Опять Екатерина быстренько мне выписала все необходимые бумаги, сказала, что все это надо отправить в Пенсионный фонд. Я вспомнил, что у нас есть отделение МФЦ и попросил отправить эти бумаги. Три дня сотрудница МФЦ ждала машину, но бумаги отправила. Интернета у нее оказывается нет. Мне сказали, что надо ждать Смеску, а когда придет идти получать карточку в отделение сбербанка в поселке. Через три дня пришла эта Смеска, и я пошел. Светлана, сотрудница сбербанка потребовала мой паспорт и доверенность, долго ее разглядывала, а потом и говорит: «Эту доверенность нужно проверить.» «Так ее уже два дня проверяли на проспекте Ленина,» – сказал я, но не убедил. «Приходите завтра, – сказала она - я вам позвоню.» На следующий день мне позвонили и выдали карту «Мир». Все, думал я, беготня закончилась, но не тут-то было. Началось самое интересное. И так, ждем мы пенсию на эту карту, а ее нет. Вдруг супругу осенило: «Видимо, Пенсионный фонд не получил реквизиты на эту карту». И предложила мне идти в сбербанк. Прихожу и спрашиваю Светлану отсылала- ли она реквизиты этой карты в пенсионный фонд? «Нет,» – отвечает она. «А мне почему не сказали, когда выдавали карту, что надо отправить самому эти реквизиты?» И вот ответ -высший пилотаж! - «Я ведь не знала, что вы будите делать с этой картой!» Класс! Если сотрудники сбербанка прочтут мой рассказ и некоторым станет чуть-чуть стыдно, значит я трудился не зря. Успехов вам в жизни, в роботизации, компьютеризации. Уважайте старших, ведь и вы когда-то будите пенсионерами.

Говорят, они стали приезжать к осени 1941 года из Одессы, Минска, Ленинграда, Смоленска и других городов. Приезжали люди разных национальностей нашей великой страны. Нет, почему говорят? Так оно и было. Но я уже был, правда совсем маленький. И мама кормила меня знаете чем. Через некоторое время мы уже сидели в кружок на горшках все вместе и Саши, и Маши, и Сони, и Миши, и Яши. Я так иногда думаю, что нам тогда так не сиделось, и мы куда-то все торопились. Куда?! Здесь, в детском саду, было трех разовое питание, это во время Великой Отечественной Войны, когда хлеб был по карточкам. Мы торопились в школу. Но это уже был 1948 год, когда отгремели салюты всех побед на западе и востоке. И дедушка Сталин каждый апрель снижал цены на продукты и товары. Сейчас нет войны, но и нет того дедушки, а цены растут – инфляция говорят. А кто ее делает? В то время в школах формы еще не носили. И когда нас принимали из октябрят в пионеры требовалось иметь черный низ и белый верх. Принимали всех, и троечников, и отличников. Одно могу сказать, что в последствии, те двоечники, потом троечники проявили себя, и даже стали «большими» людьми, так-как у них было больше жизненной энергии. Они пробивались в жизни, как сорная трава на огороде. И вот в то наше детское время мы узнали привычки и специфический говор приехавших сюда, в жаркий хлебный город Ташкент. Соседка, тетя Бася говорила мне: «Владик, ты уже совсем пришел из школы? Так иди скорее кушать!» У меня дома никого не было. Мама на работе в штабе у военных, папа остался на полях прорыва блокады Ленинграда, бабуля нянчила маленькую внучку в Ростове. Я отвечал: «Я не хочу!» «Не делай мне нервы, все дети после школы кушают. А если нет, так они имеют бледный вид. И не имеют силы.» Иногда она кричала с крыльца нашей коммуналки: «Иська, чтоб ты сдох, иди скорее кушать хлеб с маслом. Тебе надо уже поправиться!» Когда Иське ставили двойку по поведению, и об этом узнавала его мама, она делала ему внушение: «Изя, иди сюда! Зачем ты мне делаешь цорес (несчастье), говоришь сестре «сволочь», брату бормочешь «паразит»? Если ты не будешь слушать свой родной родитель, я виниму тебя из школы и поставлю производство!» Таскать куски на улицу нам не разрешали. Мы тогда уже понимали, что не в каждой семье есть, что покушать. Но дети есть дети. И все равно выносили. Вот Эмик выходит с горбушкой хлеба и тремя кильками. Левка смеется над ним и спрашивает: «А зачем тебе три кильки?» Эмик: «В кильке есть фосфор, а он витамин для мозгов». Хасан выходит с горбушкой натертой чесноком, Колька с горбушкой политой постным маслом и посыпанной солью. Те, кто вышел ни с чем, получают в подарок от друзей кусочек той или иной горбушки. Когда мы разгружаем пряжу в еврейской артели, дядя Сруль дает нам деньги на мороженое. Мне он дает больше всех за то, что я быстро собираю всю компанию и делаю разгрузку быстро. «Вот тебе деньги, и теперь у тебя есть капитал. И если ты будешь иметь счастье и будешь думать, то его можно увеличить.» Ведь были еще тогда частные предприятия, но почему их забыли? Я собрал нашу компанию и обратился с предложением: «Слушайте, дядя Сруль дал нам деньги. И теперь если мы объединим их, можно что-нибудь купить.» Ребята кричали: «Что купить?! Давайте купим фильмоскоп, поставим его в посылочный ящик, подключим электролампочку и будем иметь кино на простыне. Вход в кино будет пока пять копеек.» Эмик: «Слушай, я дал тебе только одну кильку, а ты уже поумнел. Давай я тебе еще принесу.» «Это не я поумнел, – говорю я ему, - это дядя Сруль умный. Смотрите какие он маечки и трусики выпускает. Даже сто килограммовая Былиночка тетя Бетя помещается в них.» Так мы сделали кино и заработали на этом на старые добитые велосипеды, а потом их починили и продали. Это был чистый гешефт (дело), но почему мы о нем забыли? Потому что при Хрущеве вместо Совнархозов стала партия. Иногда татарские дети прибегали к отцу и кричали: «Ота, армян болалар уряпте – (армянские дети дерутся!)» Дядя Хасан отвечал им: «Мен син ни шмартай атаман, армян болалар не играй черт возьми! (я вам говорил, с армянскими ребятами не играть).» А сам он в праздник выпив, мог сидеть и петь разную нескладуху: «Сегодня праздник большой, народ на парад, как дурак пошел. Один карга летел, летел, на татарский мечеть сел. Он сидел, сидел, потом улетел. Эта лампычка горит, горит, потом пргорит». И так далее, в том же духе. Иногда мы помогали Берте Абрамовне, как она говорила ходить на безар, и тащили в ее квартиру овощи. Потом Берта хвасталась соседкам, как ей дети помогают и что она купила на безаре: «Кроме всего прочего я еще купила кусочек мяси, варила борщ, делала китлеты. Кушал Додик, кушала Фира, кушал Сруль и еще осталось.» Соседи поражались, как это она могла кусочком мяси всех накормить? Прошло время, кто кушал много кильки, стали адвокатами, кто не кушал, служили три года в армии. Я забыл советы Сруля и стал строителем, зато круглый год на свежем воздухе. Когда в наш концертный зал имени Свердлова Я.М. приехал ансамбль Шварц – Вайс, все стали восхищаться их выступлением, и я решил пригласить свою бывшую одногоршочницу в концерт. Договорились, что я приду к ней домой в 18-00. Прихожу, стою на пороге, спрашиваю ее бабушку: «Где Софа?» Бабушка отходит от плиты, смотрит на меня, молчит, а потом начинает свою проповедь: «Помню, помню всех вас одногоршочников, а теперь ты что пришел?» - Мы с Софой идем в концерт, Шварц-Вайс приехал. Бабишки: «Знаю я Шварца, он хороший доктор.» – Причем тут доктор? Это такой ансамбль. Бабишки: «Слушай, это ты мозги делаешь Софке? У нее есть уже жених!» -Так что он на ней не женится? – Тебя не спросили! – А вот мы пойдем с ней в концерт и у него сразу голова заработает. – Вижу я, что ты слишком умный, ты что много фиш кушаешь? - - Так где Софа? – Софа пошла за пувицами, и пока тебя не было, она пувицы не покупала. - Какие еще пувицы? Мы уже опаздываем! – Как это какие пувицы? А брюки у тебя на чем держатьмя? На пувицах! Я ее спрашиваю – А где эти пувицы продают? – У портнихи Симы? – А где живет Сима? – Вот горе, он не знает где живет Сима! Там, где живет Мендель Где живет Мендель я знал, и побежал за Софкой. О том что стало когда пришел шлымазл этот Горбачев, я писать не стану, сами знаете.

Кот Барсик, утратив былую силу, стал чаще оставаться на ночь дома. Утром ему на завтрак давали разные каши, приправленные фаршем из костных остатков. Видимо такая диета надоела коту и он часто возмущенно мяукал. Когда мяуканья надоедали хозяйке, она обращалась к нему: «Кушай Бася, что тебе дают, а мяса у меня нет. Оно очень дорогое. Я и сама его редко ем, а пенсия у меня маленькая, почти вся уходит на это чертово ЖКО. А потом, что ты все жалуешься? Родился, так родился, обратной дороги уже нет. Это только какой-то депутат говорил, что можно прожить на три с половиной тысячи рублей в месяц. А когда попробовал, то похудел на 12 килограмм. Больше мы о нем ничего не слышали, видимо его сейчас лечат». Каково же было удивление хозяйки, когда кот пропав на целые сутки, принес ей утром мясо – здоровенную дохлую крысу. Вот мол, хотела мяса, я и принес. У нашей дочки живет кошка Пуся какой-то английской породы с загнутыми ушами. Есть такая заморская страна, где премьером Тереза Мей, которая ищет кто хотел отравить Скрипалей. До своего совершеннолетия Пуся вела себя прилично и не досаждала хозяевам. Но вот к ней пришла пора любви: стала англичанка среди ночи орать отвратительным голосом, проситься на улицу. Ее не страшили ни морозы, ни ветры, ни снег. Хозяйке приходилось вставать и выпускать животное на блудни. Хозяин, уставший на работе, если просыпался, то говорил Пусе, китайские слова из трех и пяти звуков. И так громко, что кошка с испуга делала лужи, где попало, и даже на обувь. Утром в доме было много шума из-за того, что англичанка гадит. И ее хотели выгнать, но только благодаря заступничеству нашей внучки ее оставили. Теперь утром Пуся сидит под столом, а когда надо пойти гулять шёпотом обращается к своей спасительнице. Кот по кличке Сэр, был большой, пушистый редкой волгоградской породы. Был он всеядный и с кормёжкой хозяевам не досаждал. Но особенно любил рыбу. Когда сосед по участку приезжал с рыбалки, Сэр поджидал его уже около ворот. Сосед Гриша его любил и всегда угощал мелкой рыбешкой. Однажды весной, Сэр проник к соседским кошкам через форточку и устроил в три часа ночи скандал, подняв своим криком всех домочадцев. Хозяин вышел в прихожую, включил свет, увидев в кошачьей компании Сэра. Он обратился к нему: «Послушайте, Сэр! Что вы себе позволяете? Пришли в чужой дом и беспокоите всех жильцов?!» Сэр что-то произнес на своем языке, видимо извинился, и тот час исчез тем же путем, которым пришел. После того, как не стало нашего любимца котика Шурика, ветврач поселка Марина подарила нам маленького черненького, как уголек, котенка, которого назвали Степкой. Наши дворовые собаки Лиса и Марфуша, последняя тоже подарок Марины, которая говорила, что собачка будет маленькая. Не пропадать же ей. Возьмите, и мы взяли. Сейчас Марфуша величиной с нашу овчарку Лису. Так вот, наши собаки первое время тщательно обнюхивали нового черненького пришельца и не могли понять: Шурик это или нет. У Шурика была белая манишка, а у этого нет. Но пахнет он как Шурик. Со временем они его приняли. Ведь он имел домашний запах. Пока Степке полгода, но у него уже есть подружка – соседняя Мурка. Они одногодки и даже одного месяца. Соседка Ира выпускает Мурку гулять в шесть часов утра, а Степка уже ждет ее под елкой. За что его прозвали Женихом. Вот пока и все похождения наших знакомых и животных. Говорят у них нет разума, но что-то видимо есть похожее.

К празднику Мария захотела испечь пирог и сдобных булочек. Когда она посмотрела свои запасы, оказалось, что нет яиц. Поэтому она крикнула из кухонного окна своему мужу, который играл с друзьями в домино, чтобы он подошел поближе к окну их многоквартирного двух этажного дома. Муж был недоволен, что его отвлекли от столь важного дела. Подошел к окну с недовольной физиономией: «Ну что еще стряслось?!» «Ничего не стряслось. Просто надо сходить в магазин и купить яиц. На оставшиеся деньги можешь купить себе свой любимый напиток». Лицо у мужчины прояснилось и он побежал к друзьям делать складчину на покупку пива. Рядом с магазином стоял очень знакомый, видавший виды «Уазик». При входе в магазин Василий, так звали мужа Марии, столкнулся с дедом Федором и его сыном Петром. Когда-то и Василий, и дед Федор, и Петер работали в одном лесхозе. Но в эпоху демократии разбежались кто куда в связи с закрытием предприятия. И закрытия почему-то продолжаются. Друзья давно не виделись, поэтому все тискали и теснили Василия с крыльца продмага, и все спрашивали: как, что, где, и сколько. Про яйца Василий вспомнил уже в «Уазике», в котором они тряслись по дороге на старую заброшенную базу лесхоза, от которой осталась избушка с хозпостройками, да пасека. Здесь в лесной глуши, у озера, берега которого заросли камышом и осокой, было прохладнее чем в городе. Вместо алюминиевой казанки с мотором, у берега теперь была привязана деревянная лодка с веслами. Вместо трактора и автомашин были коровы и разная птица. Жена Федора бабка Евдокия еле признала старого тракториста Василия, расспрашивала о житье бытье, о супруге, детях. Приезд старого друга решили отметить. И жена Петра уже собирала на столе все что Бог послал, а послал он по тем временам всего понемногу: рыбы, печеной картошки, сметаны, огурцов, яиц. Увидев яйца Василий вспомнил, всплеснул руками и стал говорить, что жена - то его послала именно за ними. Но все его стали успокаивать, уговаривать. Что он еще успеет. А когда выпили медовухи, он и совсем о них забыл. Спали мужчины на сеновале и так крепко, как не спалось давно Василию дома. И сны приснились ему не домашние, будто он как в юности с Машей, тоже на сеновале, пришедшей в босоножках на босу ногу и маленькой грудью тоже на босу…занимались любовью. Свежий воздух, аромат сена, а может быть хмель медовухи способствовали крепкому сну. Пробудившись утром, наскоро позавтракав, Василий с Петром поплыли на лодке ловить рыбу. Вся ловля заключалась из проверки сетей. И рыбы оказалось вполне достаточно чтобы приготовить уху и поджарить. В купании, рыбалке, прополки огорода прошло воскресение, и только в понедельник утром Василий вспомнил о работе и сказал: «А я ведь на работу уже опоздал. А там мастером баба такая зануда, видимо на прикупе или еще чего у хозяина. Уже за двоих пашешь, и все придирается. Пропади оно все там пропадом!» Дед Федор послушав такой разговор, предложил Василию подумать и перейти работать трактористом во вновь организовываемый лесхоз: «Вась, ведь ты отменный тракторист. Что ты там забыл в этом купи-продай? Давай приходи сюда». Домой Василий приехал аж на четвертый день. Его встречали жильцы всего дома. Даже жена не ругалась, но спросила: «А где же твои яйца?» Соседи не знали зачем она его посылала в магазин, поэтому стали смеяться. Но когда увидели, что выгружают из «Уазика» мед, овощи, яйца удивились, а Мария только и сказала: «Позвони участковому. Мы тебя в розыск объявили» .

В большом городе, в жилом массиве Чиланзар, строили и сдавали госкомиссии жилые дома. Эти дома все были одинаковыми, так как они были панельными и изготавливались на домостроительном комбинате в районе Куйлюка. Глава государства Никита Хрущев купил этот комбинат у проклятых французских буржуев, дабы ускорить строительство жилья для народа. Его давно уж нет, как нет обещанного им коммунизма, а дома стоят и их теперь называют «хрущебы». Французы говорили, что эти дома они проектировали для рабочих поселков на угольных шахтах, а для города они мол не годятся. Но наши правители сказали два китайских слова «ху с им» и купили. Стеновые панели для этих домов на домостроительном комбинате жарили круглосуточно. Круглосуточно машины – панелевозы возили эти панели на стройплощадки. И дома росли круглосуточно, как грибы одной породы. Чтобы люди не перепутали свой дом с чужим, лоджии этих домов красили в различные цвета: синий, зеленый, желтый, розовый, серо буро малиновый и так далее. Готовые дома целыми улицами стояли закрытыми на ключ и ждали своих жильцов. Но жильцы все не приезжали. Причин было несколько. И одна из них - строительные недоделки. Электрики меняли неисправные электроприборы и незаметно тырили краны и смесители. Сантехники меняли неисправные сантехнические приборы и тырили электроприборы. Но эта причина была не главная. Главная была в дележке квартир. И эта дележка шла где-то там, в верхах исполнительной власти. Но вот что очень интересно, и современный читатель не поверит, никто не брал взятки, и никто их не давал за эти квартиры. Сейчас это было бы золотым дном – к бабке не ходи. Вот только жалко было молоденьких девчонок мастеров, недавно окончивших строительный техникум, и поставленных сюда на эти дома устранять недоделки. Вот кто ждал с нетерпением заселения, так это они Наконец прошел слух, что в ближайшее воскресение будет заселение. Многие наши женатики, а квартиры давали только женатым, поэтому и свадеб было много и не было демографии, стали сколачивать бригады «помогал» для переезда. И вот долгожданный час настал. Утром, вдоль ряда новеньких разноцветных домов, выстроились грузовые машины с домашним скарбом будущих счастливых жильцов. Гаишники только отдавали честь проезжающим машинам, и никаких поборов не допускали. И вот тут началось! Все почему-то хотели въехать в свою квартиру первыми. Но въезжающие не учли одного: все дома были типовые, и двери у них были типовые, а мебель новых жильцов была не типовая. Эту мебель изготавливали народные умельцы, не придерживаясь стандартов. Вот снимают с машины буфет покойной прабабушки огромного размера. Он не разбирается на части и его надо нести целиком. В широкие входные двери он вошел, но вот во входную дверь на третьем этаже он не входит. Жильцы с четвертого и пятого этажей дают советы, так как пройти вниз они не могут. С низу подпирают те, кому надо пройти выше. Все, пробка, шум, гам и тут вдруг Семен говорит: «О!» Арон спрашивает его: «Почему ты сказал О?» «Я знаю, что надо делать!» «Слушай, ты Чернышевский, не морочь бейцы, говори, не тяни». «Его надо поднять на веревках и занести в окно, как Циля занесла свое пианино 1860 года рождения». Вы видели это произведение искусства? Про стандарты, надо сказать отдельно. Вообще, кто эти стандарты выдумал, и как он мерил? Вот, например, наша тетя Бетти, когда зашла в новый стандартный санузел. Туда она зашла очень ловко, так как ей приспичило. А оттуда ее всей семьей пришлось вытаскивать. Может быть эти стандарты были не наши – французские. А может быть Бетти была не стандартная, кто его знает. Но она потом даже в ванную комнату боялась заходить. А некоторые люди и сейчас продолжают мучиться в этих стандартных «хрущебах». Но тогда и этому были рады. Ведь жили в таких условиях, что не дай вам Бог так жить. К девяти часам вечера все въехали, ковры повесили, телевизоры марки «Рекорд», приемники «Балтика», «Люкс», проигрыватели и люстры включили. Дом гудит от музыки, звенит от поднятых дружно фужеров. «Помогалы» и хозяева счастливы, они не думают ни о какой демократии, им дали то, что они заслужили.

Здесь я хочу сказать, как мы с Фирой пошли в концерт. В ташкентском концертном зале имени Свердлова была прекрасная акустика, несмотря на то, что этот театр был построен еще до революции. Говорят, что это был цирк. Но я не знаю точно это или нет. Надо спросить любителей старины. В Ташкент приехала группа Шварц-Вайс. И все, кто уже был на концерте, говорили, что выступление прекрасное. Хотеть пойти это еще не все. Главной трудностью было достать билеты. Кого только я не спрашивал, как их достать, все с ответом темнили и говорили: «Там, в кассе, с утра.» Ходил я в эту кассу. Так там очень большими буквами было написано: «Билетов нет!» Если билетов нет, то как туда люди попадают? Это как в том анекдоте. Прибегает внук к деду и кричит: «Бобо, русча космос кете!» Это значит: русские в космос полетели. На что бобо спокойно отвечает; «Подумаешь космос, мосмос. Ты вот кампетки подушечка знаешь? Как туда повидло попадает?» Так и тут, билетов нет, а зал каждый вечер полный. Нет, у спекулянтов билеты были. У них и при развитом социализме все было. НО! Какие были цены?! Стал я вспоминать всех своих знакомых. Но никто из них в ведомствах Минкульта не работал. Наконец, я вспомнил Борчика. Он ведь в райкоме комсомола не последний человек. Прихожу к Борчику. Он делает важный вид и прямо так занят, что и кушать не хочет, и слово сказать ему некогда. Помню, в армии он мог говорить два часа без воды, поэтому и был секретарем в комсомоле. Я стою и не ухожу. Ему видимо эта сцена надоела, и он спросил: - Что, опять институт? - Боже меня упаси, хватит с меня и ирригационного. -Так что ты стоишь, как памятник в сквере? - Борчик, ты что с ума сошел? Он уже давно не стоит. Там одна башка осталась, и то чужая. - Так в чем дело? - Слушай, ты ведь культурой занимаешься? - Мы всем занимаемся. - Так достань два билета на Шварц-Вайс. - А ты откуда узнал, что нам билеты дали? - Просто я подумал, что такая солидная организация не может быть без билетов. - Ладно, вот тебе два билета по два пятьдесят и бикицер (быстро) отсюда, мне работать надо. Только я стал уходить, как он мне вдогонку кричит: - Если не секрет, с кем идешь? - С кем, что интересно? - Да нет, просто спросил. - С Фирой пойдем. - Ты что с ума сошел, у нее Изя уже пятый год в женихах. - Так вот поэтому и идем. Ей этот мишигине коп (сумасшедшая голова) уже надоел. Пятый год не может сделать свадьбу. И при том, он сейчас в Москве на курсах повышения. Правда, что там повышать, когда нет ничего. Здесь работает женская логика. Приедет Ицек, узнает, что есть еще претендент и быстро сделает свадьбу. Тебе рассказать анекдот о логике? - Иди к черту, мне некогда. А, кстати, почему ты не идешь со своей Люсей? - Я тоже не знаю, но у нее сегодня какой-то гармындер (вечеринка) на Чиланзаре. Слушай, скоро из Италии приезжает Мариино-Марини, оставь два билета. - Я, что тебе министерство культуры? - Да, кстати, а кто из наших, имеет дело с культурой? Может быть Есик Шаломов? - Нет, Пёсик в оперетте, у него голос, и он на свадьбах поет. - Он что и без двадцати восемь может спеть? - Какие еще без двадцати восемь? - Ну, эту – «Семь сорок.» - Нет, он на еврейских свадьбах другое поет. Вот так я достал два билета и полетел к Фире предупредить ее, что к вечеру надо быть готовой. Вечером, я вышел из дома за два часа до начала концерта, и зашел за Фирой. Захожу в маленькую прихожую, дальше кухня, а там ее бабишки что-то готовит. Говорю: «Здравствуйте, – где Фира?» Бабишки смотрит на меня и спрашивает: «Ты что в таком прикиде, на свадьбу собрался?» - Какую свадьбу, мы с Фирой идем в концерт на Шварц-Вайс. Гговорят, здорово они выступают. - Шварца я знаю, он в поликлинике детской работает, хороший доктор. - Бабишки, при чем тут Шварц-доктор, я спрашиваю где Фира? - Слушай, это ты ей мозги делаешь? Пока тебя не было, она к портнихе не ходила и пувицы дорогие не покупала. - Какие еще пувицы? - Как какие? Брюки у тебя на чем держаться? На пувице! - Мы же опаздываем, где живет портниха? - Вот навязался, весь Туркменский знает, где живет портниха Фрося, а он не знает. - Потому что брюки я шью у дяди Изи, и костюм тоже. - Бабишки, перестаньте мне давить на нерв, где эта Фрося живет? - Где живет? Там же, где и Мендель, только рядом. Где живет Мендель я знал и тут же выскочил от бабишки.

Механизаторы бывают разные: вот, например, автокрановщик Юра был механизатором – пижоном. Нет, машина у него была в хорошем состоянии, в кабине чисто. Но вот ремонтом машины он не занимался, ему все делали слесаря. Делали, конечно, не за так, а за самогон, сало. Одет он был всегда просто, но со вкусом. И глядя на него вряд ли кто из незнакомых мог сказать, что он водитель. Он больше был похож на работника конторы. Бульдозерист Иван, был почему-то всегда весь в горюче-смазочных материалах и грязи с ног до головы. Бульдозер его имел такой вид, как будто стеснялся своего лица и поглядывал с неприязнью на своего хозяина. Фуфайка на бульдозеристе так пропиталась соляркой и маслами, что если поднести к ней спичку, сгорит как факел. Так с ней и поступили однажды ребята чтобы Иван надел новую, но и она через месяц стала, как и прежняя. Бульдозерист Майерви – он был из волжских немцев, всегда был одет сравнительно чисто. При ремонтах техники одевал спецовку. И бульдозер у него был всегда на ходу и выглядел как новый. Работу он свою знал на отлично и зарабатывал приличные деньги. Этот человек никогда не пил на работе, и вообще не курил. Все механизаторы донимали его вопросом: «Майер, ты куда деньги деваешь?» - Как куда, кладу в тумбочку, а жена кладет их на книжку. - И сколько же она тебе уже наложила? - Да я сам не знаю, вот приедет брат, он инженер, посмотрит, посчитает и скажет. - А сам ты что считать не умеешь? Да и там написано цифрами сколько? - Да, там написано двадцать и еще нули. - А ты покажи свою книжку своему товарищу Гейценгрейдеру, он тебе скажет сколько это будет. - Не Гейценгрейдеру, а Гейценрейдеру1 - Какая разница, он ведь на грейдере работает, значит Грейценгрейдер. - Мужики, смотрите, Хохол пришел – указывал рукой Юрий. - Грицко, привет, что нового, что это ты такой хмурый и озабоченный? - Да то, що я вчерась пийшол картоплю в подвале побачить. Та вот, шо интересно: мою крисы жруть, а что лежит рядом соседская, то ее не трогають. Все смеются, а Юра говорит: «Это потому, что твоя картопля пахнет салом.» Такая перепалка могла продолжаться до обеда, но тут пришел механик и дал всем задание что кому делать. Работу бульдозеров я давно уже не вижу. Да и где их увидишь? Канал Волго –Дон -2 не строят, давно закрыли. Промбазы строительства «испарились», и только маленький бульдозер на тракторе ДТ чистит иногда снег.